«Мы купили ее, когда до рождения дочки оставалось чуть меньше месяца. Это был
последний, но, пожалуй, самый важный пункт в списке приданого для нашей малышки
– чудесная детская кроватка. А с какой теплотой мы ее выбирали! Я придирчиво
изучала материал, из которого был сделан матрасик, задумчиво подбирала балдахин
в тон бамперу. А муж со знанием дела испытывал на прочность дно кроватки, сантиметром
измерял расстояние между прутиками, проверял, регулируется ли высота и ставятся
ли колесики на тормоз. В конце концов, мы выбрали понравившуюся колыбельку и
осталось ждать появления ее маленькой хозяйки.
В положенное время нас стало трое. Немного погостив в роддоме, мы с дочкой приехали
домой. Там все было готово к ее появлению – одна из двух наших комнат переоборудована
в уютную детскую, снабжена всевозможными причиндалами и аксессуарами типа пеленальных
столиков и распашонок с погремушками, а в самом центре под забавным ночником
красовалась кроватка. Как приятно нашей крошке будет лежать в этой колыбельке!
Как хорошо ей будет жить в такой нарядной детской!.. Так думали мы с мужем.
Но наша дочка явно придерживалась иного мнения. И стоило нам осторожно опустить
ее в кроватку и поразиться, как мало места она пока занимает, как пятидневная
кроха издала вопль, которому могла бы позавидовать автомобильная сигнализация.
«Наверное, она еще не привыкла», – решила я. «По-моему, она голодная», – предположил
супруг в надежде увидеть грудное вскармливание. «А может, ей нужно сменить памперс?»
– продемонстрировали свои знания бездетные друзья. И никто не понял, что в эту
минуту наша дочь просто дала понять: такой порядок вещей ее не устраивает! Нет,
она, конечно, благодарна нам за наши старания и все такое, но спать в отдельной
кроватке да еще и в другой комнате она не собирается. Она вообще была не уверена,
будет ли спать – это ж сколько всего интересного можно пропустить! Ну, а если
и будет, то только с мамой. На худой конец, с мамой и папой.
И началась великая борьба. Борьба, в которой мы с мужем пытались урвать себе
хоть пару часиков сна и хоть чуточку личного пространства.
Раунд первый
Один – ноль в пользу карапуза
Нашей Полинке пять месяцев. Каждая ночь в нашем доме начинается с того, что
по очереди я и муж подолгу носим на руках то орущее, то внимательно нас изучающее
и весело агукающее существо. Когда сил на пробежки с увесистым кульком уже не
остается, мы делаем не особо успешные попытки погрузить его в коляску. Дочь
это терпит, но только в том случае, если коляску быстро возят, одновременно
раскачивая и распевая песенки. Однако засыпать она и не думает. Это случится
в лучшем случае лишь через пару часов всевозможных ухищрений. Тогда я, все же
не теряя надежды приучить ее к своей кроватке, осторожно переложу малышку на
одеяльце и на этом одеяльце медленно опущу на матрасик. Ура! Дело сделано, малышка
спит в своей кроватке, а я, стараясь не шуметь, выползаю из детской. Однако
мое ликование омрачается сознанием того, что через час я снова услышу младенческие
вопли. И побегу в темноте в детскую, прижму к себе бессонного крикуна, покормлю
и, чувствуя, что у меня больше нет сил бороться, положу в свою кровать. Так
случается каждый раз.
В конце концов, осознав бесплодность своих усилий, мы складываем детскую кроватку
и отдаем ее друзьям, которые, странные люди, глядя на наши синяки под глазами
и нежно-зеленый цвет лица, почему-то тоже решили завести ребенка. Их младенец,
конечно, а как же иначе, стал спать в нашей кроватке по девять часов подряд.
Но это уже совсем другая история...
Раунд второй
Два – ноль в пользу карапуза
Полинке восемь месяцев. Процедура ежевечернего засыпания выглядит примерно
также. За некоторым исключением: укачивание сократилось до сорока-пятидесяти
минут, а первый промежуток сна – до двадцати минут. Наверное, это потому что,
следуя рекомендациям прогрессивных педиатров, я до сих пор кормлю ее грудью
не по расписанию, а по требованию. Но нельзя же быть настолько требовательной!
После того как дочка едва не вывалилась из коляски, куда я пыталась укладывать
ее вместо кроватки, мы с мужем собрали коляску и отдали нашим счастливым друзьям.
Раунд третий
Три – ноль в пользу карапуза
Полинке год. Это событие мы отметили, купив в мебельном магазине широкую
и низкую кровать. Теперь в нашем доме две двуспальные кровати – одна для нас
с мужем, другая – для меня и ребенка. Кажется, это полная капитуляция. Но дочка
по-прежнему бодро просыпается каждый час и не желает засыпать, не получив порцию
грудного молока. Все попытки отучить ее от ночных кормлений или хотя бы сократить
их число с треском провалились. А вставать через каждый час и нестись на детский
крик в другую комнату гораздо тяжелей, чем просто просыпаться и в полусне давать
ребенку грудь. В результате каждую ночь я ложусь в кровать вместе с дочкой,
жду, пока она уснет, десятки раз напевая ей «Спят усталые игрушки» и отвечая
на бесконечные вопросы: «Баба-аа-а?» — «Да, бабушка тоже уже спит». — «Деда-аа-а?»
— «И дедушка спит». «Авав-аа-а?» «И собачка спит». «Кс-с-аа-а?» «И кошечка спит,
и все спят и только твоя бедная-бедная мама не спит! Засыпай, пожалуйста, баю-бай...»
Когда же любопытные глазенки наконец-то закрываются и дыхание становится ровным
и сонным, я осторожно, затаив дыхание, сантиметр за сантиметром «снимаю» себя
с кровати и тихонечко выхожу из детской, чтобы через час вернуться и уже остаться
здесь до утра.
Раунд четвертый
Четыре – ноль в пользу карапуза
Полинке полтора года. Совместными усилиями с помощью бабушек, дедушек,
друзей и всевозможных отвлекающих маневров отучаем ее от груди. Однако не проходит
и пары недель, как она не менее страстно привязывается к бутылочке с соком.
Выдержка из дневника того времени: «Ночью ты спишь по-прежнему плохо: просыпаешься
каждый час и пьешь сок. За ночь уходит 3 бутылочки по 180 г и одна 250 г. Сок
разбавлен один к одному, но все равно кошмар!» Пытаюсь приучить ее пить сок
в одиночестве: ставлю бутылочки в досягаемости, оставляю в детской включенный
ночник, покупаю бутылки самой различной конфигурации с ручками, штучками и закорючками,
чтобы удобнее было держать... Все без толку. Дочка не успокаивается, пока я
не оказываюсь с ней в постели и не начинаю похлопывать ее, приговаривая надоевшие
«а-а-а» и «ч-ш-ш».
Именно в это время мы с мужем скрепя сердце решаемся последовать совету доктора
Спока. Вот что пишет этот ученый муж: «Проблема упорного нежелания спать отдельно
может быть разрешена за несколько дней или недель при условии, что родители
проявят решимость, добиваясь, чтобы просыпающийся ночью ребенок вновь укладывался
спать. Это будет сопровождаться 20-ю минутами отчаянного плача вначале. Потом
это время сократится до 10 минут, а через несколько дней или недель вы не будете
слышать плача вовсе. Родители должны выполнять только одно требование: не входить
к ребенку в комнату, не включать свет, не брать его на руки. Если это произойдет,
ребенок поймет, что родители на грани капитуляции и лишь усилит плач». Итак,
и мы готовимся быть решительными и настойчивыми. Укладывая дочурку спать, мы
старательно объясняем ей, что она вполне сможет поспать сама в своей кроватке,
что ночничок включен, сок стоит рядом, дверка в комнату родителей открыта...
Малышка пропускает это все мимо ушей, как обычно, засыпает в моей компании и,
как всегда, просыпается где-то через час. Призвав на помощь все свое мужество,
мы по очереди стараемся успокоить ее из своей комнаты, повторяя те же аргументы
про дверь, свет и сок. Вопли усиливаются. «Двадцать минут, нам надо продержаться
двадцать минут», – бормочет муж, накрывая голову подушкой. Спустя еще пять минут
душераздирающих рыданий он уходит в ванную комнату и включает душ на полную
мощность, а я, пытаясь перекричать заливающуюся дочь, продолжаю выкрикивать:
«Мама и папа рядом! Все хорошо! У мамы своя кроватка, а у тебя своя. Пей сок
и ложись, пожалуйста, спать!» Дальше события начинают разворачиваться молниеносно:
по батарее, в пол и в потолок принимаются стучать рассерженные соседи, из ванной
вылетает супруг со стоном: «Так жить нельзя!», а в нашу комнату, не переставая
безутешно рыдать, входит дочка с охапкой пустых бутылочек.
В ту ночь наша малышка просыпалась в два раза чаще и выпила в два раза больше
сока. Утром я выслушала выговор от соседей, а муж посоветовал мне оставаться
с дочкой в одной кроватке, потому что, «кажется, она еще не готова». И отдал
книгу доктора Спока все тем же нашим друзьям.
Раунд пятый
Четыре – два в пользу карапуза
Полинке два года. Это именно то время, на которое все врачи и более опытные
родители пророчили мне начало спокойных ночей – если уж они почему-то не начались
в год. Выдержка из дневника того периода свидетельствует, насколько они были
правы в своих прогнозах. «Через час с небольшим после укладывания ты издаешь
первые ноющие звуки. Стараясь не дать тебе окончательно проснуться, я несусь
к тебе, ложусь рядом. Слышу твое гнусавое «Пить се-ек!», даю первую бутылочку.
После этого ты обычно засыпаешь и я тоже, поэтому дальнейшее проходит для меня
в каком-то пограничном состоянии: каждый час я слышу твое нытье, чувствую твои
пинки и на ощупь ищу бутылочки. Весь секрет в том, чтобы давать тебе в каждую
побудку не больше 50 г – если вручить тебе полную бутылочку, ты выдуешь ее до
конца, а через час все равно проснешься. В итоге памперс не выдержит такого
количества жидкости, и к утру мы с тобой окажемся в луже... Однако те ночи,
когда ты просто просыпаешься, пьешь и засыпаешь, считаются у нас счастливыми.
Ведь бывает, что ты опустошаешь одну бутылочку, снова ноешь, пьешь вторую, третью.
Или, отшвырнув бутылку, принимаешься вопить...»
Но – внимание! – к этому времени нам все же удается добиться некоторых успехов.
Во-первых, отучить нашу малышку днем (в том числе, и перед сном) пить из бутылочки,
а значит, когда-нибудь это произойдет и с ночными «выпивонами». А во-вторых,
с трудом приучить ее к тому, что пока она засыпает, мама находится с ней в комнате,
но не лежит рядом, а сидит за столом и занимается своими делами. Нет, сперва
мне, конечно, приходится рассказать «по папу» (про папу), «по дядю», «по муху».
Потом выслушивать, как неугомонный карапуз болтает, перечисляя все впечатления
дня. Затем терпеть, пока она найдет «засика» (зайчика) и «сюську» (хрюшку).
И, наконец, в свое удовольствие почитывать книжку, тихонько переворачивая страницы
и дожидаясь, пока наигравшаяся дочка уснет.
Раунд шестой.
Четыре – три в пользу карапуза
Полинке два года и четыре месяца. Достигаем невероятного – отучаем ее от
сосания бутылочки. Делаем это следующим образом: уговариваем дочурку подарить
бутылочки знакомым малышам. Они ведь еще совсем маленькие, а наша Полечка такая
большая... Бутылочки передаются из рук в руки и тут же из дома убираются все
соски, крышечки, поильнички. В первую же ночь нас ждет грандиозный рев – дитя
требует свою бутылку и ничего не хочет знать про то, что она уже большая и сама
ее отдала. Такое повторяется три ночи к ряду. Потом дочка хотя и просыпается,
но гораздо реже, и засыпает, после того, как я ее поглаживаю, похлопываю и что-то
успокаивающее нашептываю.
Раунд седьмой.
Четыре – пять в пользу сна!
Полинке два года и девять месяцев. Можете нас поздравить! Теперь процедура
вечернего укладывания выглядит так: купание, переодевание в пижамку, взаимные
поцелуи и пожелания «Спокойной ночи!». После чего, поставив рядом с дочкиной
кроватью маленькую чашечку сока, оставив включенным ночник и не до конца закрыв
дверь, мы выходим из комнаты. Этих грандиозных успехов мы пытались добиться
несколько раз. Примерно раз в месяц, набравшись сил и терпения, мы говорили
нашей девчонке, что с сегодняшнего дня она будет засыпать сама, а мама с папой
будут рядом, им же надо умыться, помыть ручки... К сожалению, это не срабатывало.
Как и рассказы про то, что все детишки спят одни, и подготовка к детскому саду,
и наглядное пособие в виде кукольного домика, где папа и мама лежали в одной
кроватке, а дети – каждый в своей. Наше чадо просто не понимало, почему это
вчера она засыпала привычным образом, в обществе мамы или папы, а сегодня должна
терпеть такой дискомфорт. Тогда мы пошли на хитрость – отправили малышку немного
погостить у бабушки. И в первый же вечер после ее возвращения установили новые
правила: засыпать одной и не требовать ночью сока или моего присутствия. Как
будто так всегда и было и у нас дома по-другому не бывает. Дочка немного повозмущалась,
но, в конце концов, поняла, что делать нечего и смирилась. Тем более, что я
разрешила ей брать в свою широкую (двуспальную, как вы помните) кровать столько
мягких игрушек, сколько ей хочется. Теперь, подкравшись на цыпочках к детской
и осторожно заглянув в щелочку, можно увидеть такую картину: в слабом свете
ночника наша малышка рассаживает вокруг себя своих плюшевых подопечных, шепотом
поет им песенки, тихонечко рассказывает какие-то забавные истории, хихикает
в подушку, выговаривает усатому тигру: «Ты почему не знаешь, как этого мишку
зовут? Ты же с ним вместе играешь!» А потом, заботливо уложив все игрушки, засыпает
сама – обязательно поперек кровати, обняв любимого поросенка. Просыпается она
уже утром. Впрочем, довольно часто один раз за ночь я слышу требовательное:
«Мама, ложись ко мне!» В этом случае я громким шепотом убеждаю ее из своей комнаты,
что у меня есть своя кроватка, что я и так рядом, а в ее кроватке мне будет
тесно, что ночью надо спать, а не разговаривать... Если же все эти аргументы
не помогают, я расталкиваю безмятежно спящего мужа и он мрачно вопрошает: «Поля!
Ты почему меня разбудила?» На этом наша дискуссия обычно заканчивается, и все
спокойно засыпают.
И знаете, что я думаю? Что если бы не было этих почти трех лет без сна и покоя,
разве я бы оценила, какое это счастье – спать семь часов, просыпаясь лишь один
раз за ночь? Спать в своей комнате, в своей кровати – и отдельно от ребенка?
Пожалуй, дети учат нас ценить простые радости.
Все же кому описанное мной знакомо не понаслышке, кому кажется, что эти ночные
бдения никогда не кончатся, я желаю сил и терпения. И очень надеюсь, что наша
история со счастливым концом внушила вам оптимизм.
интернет-портал для родителей
