Анестезиолог

         Без его участия она просто невозможна, и половина успеха зависит от его мастерства. Достаточно сказать, что за жизнь больного на любой операции отвечает именно этот специалист.
         Об анестезиологии и о ее применении в педиатрии, мы беседуем с Виктором Аркадьевичем Михельсоном, академиком РАМН, главным детским анестезиологом и реаниматологом Министерства здравоохранения РФ, лауреатом государственной премии СССР, профессором кафедры детской хирургии РГМУ.
         ? Виктор Аркадьевич, расскажите, пожалуйста, немного об истории развития анестезиологии.
         — Еще с очень давних времен люди разными способами пытались защитить себя от боли и страха. Ведь эти ощущения — одни из первых побуждающих эмоций у человека. Самая первая — это голод, затем, наверное, секс, то есть продолжение рода. Потом идут страх и боль. Хотя некоторые философы оспаривают это утверждение и говорят, что второй основополагающей эмоцией человека как раз являются боль и страх. Есть документы, подтверждающие, что за шесть тысяч лет до Рождества Христова люди уже думали, как им избежать страданий, приносимых болью, и пытались реально бороться с ними. Кто-то вдыхал одуряющие пары, кто-то пил отвары... В общем, проделывали все известные им в то время манипуляции, чтобы притупить собственные ощущения.
         Затем, значительно позже, последовал следующий этап в истории развития анестезиологии, который, как и предыдущий, конечно, еще нельзя было назвать строго научным. Если использовать аналогию, предположим, отношения фундаментальной религии и язычества, я бы охарактеризовал этот период как языческий. При том развитии медицины анестезиология пребывала еще в зачаточном состоянии. Способы притупить боль и страх оставались довольно примитивными. Например, наполеоновские хирурги, прежде чем ампутировать ногу больному, обкладывали ее сосудами со льдом. Или врачи просто хорошенько били пациента дубиной по голове, и он отключался на время операции. Дышали керосином, бензином, через введенное в вену гусиное перышко лили вино или пиво. Чего только не делали! Но цель была одна — любым способом подавить страх и избежать боли.
         Дату рождения науки анестезиологии можно назвать совершенно определенно: 16 октября 1846 года. В этот день впервые был дан эфирный наркоз.
         Сегодня в медицине господствует так называемое комбинированное общее обезболивание, при котором одновременно применяют несколько ингредиентов, каждый из которых выполняет свою функцию. Например, просто выключить сознание довольно несложно, достаточно небольших доз эфира или закиси азота. Но для современного наркоза этого недостаточно.
         ? Простите, а такое искусственное выключение сознания — это сон?
         — Да, это наркотический сон. Но только он еще не блокирует все патологические болевые рефлексы, не расслабляет мышцы так, как это необходимо для операции. Человеку во время этого сна все равно больно, хотя он этого и не ощущает. Но сам организм продолжает реагировать на боль. Учащается пульс, понижается давление и тому подобное. Поэтому, помимо выключения сознания, блокируют и болевую чувствительность. Для этого применяют соответствующие препараты, например, морфий. Их задача — только обезболить. Но надо еще и расслабить мускулатуру. С этим успешно справляются современные мышечные релаксанты.
         ? Отличается ли детская анестезиология от взрослой? — Отличается. Хотя принципиально проблемы и задачи одни и те же. Но в силу такой специфики, как возраст, методы, подходы и дозировки, конечно, различны. Особенно эта специфика характерна для новорожденных и недоношенных. Для них крайне важным условием является поддержание нормальной температуры тела. Понижение ее всего лишь на один градус уже порождает массу серьезных проблем, связанных с риском для жизни. У детей постарше больше страдает дыхание. У ребенка повышен обмен веществ, ему нужно больше кислорода, а его дыхательная система полностью еще не сформировалась. Также дети очень чувствительны к кровопотере. Если взрослый с небольшой потерей крови справится сам, то новорожденному это не под силу.
         ? Понятно, что для ребенка постарше, уже понимающего, что к чему, очень важна психологическая подготовка к наркозу и операции. Этим тоже занимается анестезиолог?
         — Да, к этому должен готовить анестезиолог. И психологически, и физически. Потому что, предположим, пятилетнего малыша все равно не убедить в том, что нужно потерпеть, когда делают укол. Этого никогда не будет. Крохе гораздо страшнее, чем взрослому. И, естественно, желательно начинать наркоз не в операционной. Один вид аппарата для подачи наркоза — колоссальный стресс для ребенка. На Западе, например, издаются специальные буклеты для родителей, где рассказано, как готовить малыша к операции, чтобы тот не боялся. Кроме того, там существует практика присутствия родителей при подачи наркоза. Мама может держать малыша на руках, ласково говорить с ним, а анестезиолог в это время работает. В присутствии родного человека все протекает гораздо спокойнее и правильнее.
         ? Если с мамой лучше, чем без нее, почему подобная практика не распространена у нас?
         — К огромному сожалению, это не всегда возможно. И почему у нас этого до сих пор нет — вопрос непростой, и однозначного ответа я на него просто не могу дать... Есть целый ряд сложностей, к сожалению, от нас, анестезиологов, не зависящих. Но, несмотря на это, в плане подготовки к наркозу (да и его проведения) наши лучшие специалисты не уступают западным. Хороший анестезиолог сумеет правильно подготовить ребенка, дав ему специальные препараты. К тому моменту, как малыш окажется в операционной, его сознание будет немножко спутанно, он уже практически заснет. В результате места для страха почти не останется.
         ? А чем отличается наркоз от анестезии? В каких случаях и что из них применяется в педиатрии?
         — Наркоз — это общее обезболивание: сон, расслабление мускулатуры, блокада болевых рефлексов и тому подобное. Анестезия — это устранение чувствительности. Существует анестезия местная, существует регионарная, когда блокируют какой-то регион тела, например, плечевое сплетение или бедренный нерв. Есть регионарная местная анестезия, когда препараты вводят в эпидулярное пространство или спинномозговой канал. Так делают многие операции, например, кесарево сечение. Во время анестезии, в отличие от наркоза, сознание не выключается. Но! В педиатрии широкое применение регионарной анестезии должно проходить только на фоне обязательного общего обезболивания, то есть выключения сознания. Делается это для того, чтобы избавить ребенка от стресса. Англичане, родоначальники анестезиологии, говорят: «Ребенок не должен присутствовать на своей операции.» И сегодня это правило действует для детей до 15 лет. Есть два исключения: когда нет хорошего анестезиолога и нет хорошей аппаратуры.
         ? У нас везде проводят обязательный наркоз детям?
         — Во всех ведущих и крупных больницах и клиниках. К сожалению, у нас в стране не всегда есть возможность для таких идеальных вариантов.
         ? Но во многих клиниках России до сих пор детям удаляют аденоиды без наркоза. Это так?
         — Увы. Это варварство. И происходит это не потому, что мы не умеем проводить наркоз при таких операциях или у нас нет соответствующих аппаратов. Все это есть, но отнюдь не везде. И, естественно, все опять упирается в финансы.
         ? А насколько вреден наркоз?
         — Это вопрос сложный. В медицине вообще ничего абсолютно безвредного вы не найдете. Конечно, и во время такой серьезной процедуры, как наркоз, потенциальная опасность существует: передозировка, удушье. Но при качественном его проведении риск сводится к минимуму. У нас есть новорожденные, которых оперируют 4-5 раз в течение короткого времени, и все проходит вполне благополучно.
         ? Виктор Аркадьевич, скажите, пожалуйста, мы намного отстаем от Запада в деле анестезиологии?
— Ведущие, хорошо оснащенные клиники вообще не отстают: и по уровню подготовки высококлассных специалистов, и по оснащенности оборудованием. Но, к сожалению, у нас таких клиник недостаточно. Основной проблемой является то, чтобы администрация здравоохранения понимала важность нашего дела. На данном этапе все, начиная с подготовки специалистов и заканчивая созданием собственной аппаратуры или закупкой импортной, упирается в одно — деньги.