В старое время охранять жизнь
младенца следовало уже с момента зачатия. Когда становилось понятно, что на свет скоро появится малыш, будущую маму
скорее прятали от чужих глаз и ограничивали ее местопребывание родным домом,
двором и садом-огородом. Смотреть она должна была только на красивое, избегать
страшных видом людей и зверей, чтобы не родить от испуга некрасивое дитя. Для
собственной безопасности и оберега родного дитяти женщина использовала много хитрых приспособлений –
обвязывала вокруг пальца красную шерстяную ниточку, клала в карман пучок
намертво запутавшейся пряжи и всегда имела при себе железные острые предметы –
иголки, ножницы, нож. Еще в дело годились соль, освященная на Пасху, и кирпичик
от домашней печки. Все это вовсе не хаотичный набор предметов, а маленький
защитный арсенал, наличие которого давал маме некоторую уверенность, что с ней
и будущим чадом все будет в полном порядке.
Божьей милостью чадушко
рождалось на свет – что первым делом делала повивальная бабка или свекровка?
Омывала младенчика, но не простой водою. Накануне родов она заранее ходила на
речку – как можно подальше от чужих глаз – и набирала вдоль по течению, ближе к
руслу, самой чистой воды. Вернувшись, бабка лила ее на дверную скобу или
собственный локоть таким образом, чтобы вода омыла его и стекла обратно в
ведро, да при этом приговаривала:
Как вода на локте
Не держится,
Так бы и на младенчике
Ни уроки (порча),
Ни призоры (сглаз)
Не держались!
Заговоренную таким образом воду
после умывания девочек выливали в малинник – чтоб красавицей росла, а
«мальчишечью» воду выливали на перекресток дорог – на счастье. Кстати, этот
прием был широко в ходу на протяжении всего детства, только в воду еще
добавляли холодных угольков из печки количеством три или девять штук.
Непосредственно после родов
традиция оберегов продолжалась. Новорожденному отрезали пуповину – у девочек на
прялке, у мальчиков на топорище или книге – чтоб стал ученым или мастером.
После повивали дитя – то есть перевязывали пуповинку льняной ниточкой, надевали
на голое тело маленький шерстяной поясок и закутывали младенца в чистую ношеную
льняную рубашку матери или отца – только теперь ему уже ничего не грозило. Кстати, с опояской человек потом не
расставался до конца своих дней – некоторые даже в бане с ней мылись, а
человека, которого осуждали, называли с укором «распоясавшимся».
Если младенец долго плакал, это
тоже не считалось случайностью, а было проделками мелких злых духов,
специализирующихся именно на детских болезнях и криках. «Плаксы» и «Криксы» тут
же отсылались матерью «под пень, под колоду, под белую березу, где человек не
ходит и дикий зверь не рыщет». Туда же, видимо, отправлялся и «Вопун». А боль
посылали на самую верхушку самого высокого дерева:
У волка боли,
У лисы боли,
А у Николаши боль
На березку в лес улети.
А вот с «Ревом-Полуночницей»
поступали хитрее – ее парили в жарко натопленной бане. Для этого мыли ребенка
маленьким душистым веничком, а мама трижды приговаривала: «Кого паришь? – Парю
Рев-Полуночницу», а потом окатывала малыша чистой водой с приговором:
Вода текучая,
Дитя растучее,
С гуся вода,
С тебя вся худоба!
Водичка – книзу,
А дитятко кверху!
С тех пор малыш, как водится,
спал, как младенец. Правда на всякий случай мама все же приговаривала ему на
ночь:
Ложись камушком,
Вставай перышком.
И подкладывала в самое дно
люльки все те же железные предметы – например ключ или ножик. На всякий случай.
А еще то, что мы называем
сегодня погремушками, восходит по своему происхождению к тем же оберегам –
берестяным шаркункам. Считалось, что спрятанная в коробочку из березовой
расписной коры горошина своим шумом отгоняла от ребенка невидимых Злыдней, а
заодно и забавляла его.
Был еще один персонаж в народной
мифологии – Обмениха, существо просто с отвратительной чертой своего поведения:
если младенчик оставался один, без молитвы, нательного креста или оберега, она
уносила его в темный лес, подложив вместо него в колыбельку полено.
Заколдованным родителям этот чурбан казался собственным ребенком, которого
нельзя было ни насытить, ни утешить. Так и орало деревянное чудище с утра и до
ночи, пока кто-нибудь из родителей не понимал обман и не заказывал в церкви
сугубую молитву за ребенка. Поэтому редкая родительница оставляла малыша, не
перекрестив и не благословив его. Недаром наши предки считали, что «без бога не
до порога».
Если малыш с трудом засыпал,
мама, нянька или бабушка мастерила для него куколку Бессонницу. Из обычного
белого клочка ткани формировали круглую голову, потом приделывали ручки, а
остаток платка широким подолом заменял кукле ножки. После клали тряпичную
барышню в колыбельку со словами:
Рев-Бессонница!
Играй этой куколкой,
А не моим дитятком!
Раз память об этом обряде дошла
до наших дней, значит, Бессонница покупалась на эту уловку. Попробуйте сами,
может, и ваш ребеночек забудет о полночных просыпаниях.
Еще в колыбельку могли класть
куколку Нянюшку. Мягкая, яркая и полногрудая красавица дарила радость, тепло и
уют малышам до трехлетнего возраста. Делалась она самыми близкими людьми с
добрыми мыслями о малыше, непременно в душевном настроении и из лоскутков от
«счастливого» платья – того, в котором с мамой случалось все только самое
хорошее. Такая Нянюшка занимала почетное место в сундуке и даже передавалась по
наследству внукам и правнукам. Скажете, чепуха? Грех не согласиться
современному человеку. Но как тогда поступить с одной очень известной народной
сказкой? В ней куколка, которую мать перед смертью оставила дочке, ей помогала,
от бед оберегала и даже пособила хозяйке выйти замуж за доброго молодца,
несмотря на происки всяких Двуглазок, Трехглазок и злобной мачехи. Вспомнили? А
вот в сказках как раз случайностей и не бывает!
А как же нам быть сегодня, когда
приемы обережья несколько подзабылись, да и некогда кукол делать, и настроение
не всегда подходящее... Ну, «лень – мать всех пороков», про это мы не будем
забывать, так что, не ленясь, будем благословлять наше чадушко на сон, перед
едой и на всякое доброе дело. Можно по-прежнему приговаривать про гуся, когда
омываем малыша водой, или желать ребенку счастья-доли, здоровья и добра – вода
равнодушной к таким просьбам не останется. Помните, что самый главный оберег крохи – это ваша любовь.
Анастасия ИЛЬИЧЕВА